А я отправился отдыхать после очередного суетного дня.

— Господин! — услышал я голос служанки Маши, которая пытался меня разбудить, — уже пора вставать.

От неожиданности я сонно подскочил. Вырубило меня вчера знатно.

— Маша? — Удивленно спросил я, — как ты здесь оказалась?

— Графиня попросила разбудить вас, — виновато произнесла она, и повернулась спиной, будто не подглядывает, — дом уже наполняется гостями, а вы спали…

— Да, спасибо, — ответил я, окончательно проснувшись.

Так начался мой четвертый день жизни в этом мире. Кто-то явно не хотел, чтобы я продолжал жить. Учитывая, сколько шансов умереть у меня уже было. Но главное что хотелось жить мне, и я продолжал сопротивляться. Таков был мой путь. Всё как всегда, я кому-то мешаю своим существованием.

С магией конечно намного интереснее, да и шансов выжить больше, а пока мне интересно, то никто не сможет изменить мои планы на эту жизнь.

Я спустился вниз к гостям и, на тот момент, казалось, что в доме уже было несколько сотен человек. Куда-то протолкнуться было не так легко. И каждый старался подойти ко мне, поприветствовать, что-то сказать о сожалениях.

— Костя! — Позвал меня уже знакомый голос из толпы. Я обернулся, это был мой дядя Николай, — привет, слышал вчера на тебя напали, ты как?

— Приветствую, — ответил я, протягивая ему руку. Но Николай руку жать отказался, видимо вспомнил наше прошлое рукопожатие. Хорошо, что запомнил. — Все в порядке, я выжил. Ничего страшного не случилось.

— Я только вчера узнал, что у тебя есть магия. Как это возможно? — Удивленно спросил Николай.

— Я не знаю, возможно она всегда была, просто не проявлялась, — постарался что-то придумать я, чтобы он отстал от меня. Ведь откуда взялась магия я и сам не знал.

— Жду тебя в своей школе магии, — внезапно выпалил он, — мы должны заглянуть в тебя, и выявить как она действует и как появилась. Разве отец тебе не говорил, что нужно проверить тебя? Это моя родовая обязанность. Или ты забыл?

— Эм. Нет, не говорил. — Ответил я, ведь слышал это впервые.

Прежде у нас с Николаем не задалось. Но может теперь мы сможем найти с ним общий язык. Сегодня он вел себя гораздо адекватнее, чем в нашу прошлую встречу.

— Завтра приезжай, не смей затягивать, — начал командовать Николай, — неизвестно, к чему может это все привести…

— Хорошо, я посмотрю в своем графике свободное окошко и, может быть, тогда… — ответил я, немного улыбнувшись, пресекая попытку командовать мною. Кажется, нет, подружиться нам с ним будет не так легко. К тому же мне его дружба и не нужна.

Я обернулся и пошел дальше, оставив Николая, который начал закипать от злости в поиске подходящего ответа. Было бы куда опаснее, если бы закипать начал я. Так что ничего страшного, остынет. В этой жизни, я пока что был готов слушать только отца, уж сильно мы с ним связаны.

Мне хотелось разобраться, что со мной происходит, изучить свою магию. Поэтому от предложения Николая я не отказывался. К тому же, отец не позволил профессору магии забрать меня на исследование, сказав, что мы разберемся с этим сами. А оказалось, главный по магии в нашем клане Николай.

Прозвучал колокол, который висел над входом в дом, и все направились в большой ритуальный зал. Огромное помещение с высокими потолками, высокие узкие окна до пола, завешанные черными шторами. Зал освещали пять больших круглых люстр, лампочки которых напоминали свечи. По всей площади зала были расставлены стулья для всех гостей. Мое же место было рядом с отцом и матерью, а сидели они возле гроба. Он стоял в центре зала. Гроб был закрытый, своего брата я так и не увидел. Когда все гости расселись, наступила звенящая тишина, будто зал был пустой.

— Сегодня мы все собрались, чтобы благоговейно и искренне проститься с близким нам человеком, — на подиум за микрофон вышел старец, похожий на священника и начал свою речь. Его голос был мягким, пробирающийся в душу, — Тайна смерти глубока и величественна, поскольку с ней связано завершение жизненного пути. Молодой граф Вячеслав Александрович Морозов прожил, хоть и короткую, но достойную жизнь доброго человека и истинного воина. Он был светлым, талантливым юношей. Это трагедия для всех нас, но тяжелее всех сегодня семьи усопшего, — проговорил старец.

Я обернулся, оглядывая зал и собравшихся людей. Но моё внимание вдруг привлек дядя. Николай Морозов стоял с окаменевшим лицом, уставившись куда-то. В его глазах читался животный страх.

Я проследил за направлением его взгляда. Наследник клана смотрел на амулет, висевший на груди старца. Серебряный круг, внутри которого находился большой, размером с кулак, черный камень.

Я всмотрелся в этот амулет, тьма в нем будто шевелилась. Я проморгался, хоть это и мир магии, но это что-то странное. Снова взглянул на амулет. Но черный камень теперь был просто черным камнем.

Глава 8

После речи старца, по очереди, стали выходить какие-то важные люди, одни были дальними родственниками, других я видел на совете отца, который я посетил. Атмосфера соответствовала похоронной, к которой я привык в прошлой жизни, но масштаб здесь был намного больше.

Я всегда ненавидел похоронный процесс. Нет, без сомнения, это часть нашей жизни, и каждому приходится сталкиваться с подобными событиями. Мне совершенно не нравится эта гнетущая атмосфера, когда у гроба громко рыдает какая-то женщина. Люди молчат, на лицах глубокая скорбь. Осознание потери приходит не сразу, со временем. Бывает, что не приходит вообще. Все слезы выплакиваются когда узнаешь о случившемся с твоим близким человеком. А в день похорон, как правило, находишься в подвешенном состоянии. Уже нет никаких сил рыдать или о чем-то думать. Полное эмоциональное опустошение.

Не хочу чтоб на моих похоронах стояла гробовая тишина и были слышны тихие всхлипы. Пусть играет громко музыка, танцуют люди и рассказывают смешные истории обо мне.

Но не все так просто. Подобная ритуальная традиция действительно имела место быть. Когда теряешь близкого человека, горе затмевает разум. Многим хочется рыдать и громко кричать, не обращая внимания на то, что подумают окружающие люди. И правильно делают.

Сидя перед самим гробом, я не чувствовал горя. Но я искренне проявлял сострадание отцу и матери, которые по-настоящему переживали скорбь. Вот их мне было действительно жаль. В моем мире говорят, что родители не должны хоронить своих детей. И возможно они правы.

Вслед за очередным оратором за микрофон медленно, с оттяжкой времени, вышел мой дядя Николай. Его лицо сильно изменилось от того, которое я уже привык видеть. Грустные мокрые глаза, будто немного заплаканные, смотрели куда-то в пустоту. Можно было подумать, что он переживал сильнее всех.

— Слава был надежным человеком, — тихо начал Николай, постоянно делая паузы, чтобы сглотнуть слюну, будто ком в горле мешал ему. — Он был наследником великого клана. Его ждало великое будущее… Но несчастье прервало этот путь.

Если бы я не знал, что теперь на месте наследника сам Николай, то я бы поверил в искренность его слов. Но я стал сильно сомневаться. Если отбросить все эмоции и чувства, то смерть пошла на пользу Николаю. Без этого он и не мечтал бы оказаться наследником клана. Казалось, что он слишком сильно переживает, либо это просто похоронная маска. А может, я просто предвзят к нему и уже подсознательно ищу какой-то подвох. До конца понять было сложно.

— Несмотря на великое горе, наш клан всегда должен оставаться вместе, — продолжал Николай говорить какие-то банальные вещи, — мы должны быть едины, и ничто не должно нас сломить. Клан будет и дальше продолжать…

Он внезапно замолчал. Я увидел, что Николай поймал суровый взгляд моего отца, который неодобрительно смотрел исподлобья. Николай сразу догадался, что начал говорить куда-то не туда, ссылаясь больше на клан, а не на память о покойном. Поэтому Николай сумбурно завершил свою речь, выразив сочувствие всем близким. А после он просто удалился из зала быстрыми шагами.